В статье дается краткий обзор истории возникновения, концептуализации и изучения таких понятий, как "смысл жизни", "жизненные ценности" и "жизненные смыслы" в философии, социальной и культурной антропологии, социологии и психологии. Рассматриваются различные методологические подходы к изучению и интерпретации смыслов и ценностей, в частности, наиболее распространенный структуралистский подход к изучению ценностей как атрибутов надсубъективной реальности, воспринятый социальной и культурной антропологией из структуралистской социологии Дюркгейма, Парсонса, анализируются подходы принятые в социальной психологии и этносоциологии, а также современные подходы к изучению ценностей и ценностных ориентаций.

В статье рассматривается формирование позиции Блока после приезда с фронта Первой мировой войны в отпуск в Петроград в марте 1917 года. События Февральской революции захватили Блока, он решает не возвращаться в армию и поступает расследованием деятельности царских министров, редактором стенографических отчетов в Чрезвычайную следственную комиссию (ЧСК). Работа в комиссии привела к разочарованию в Февральской революции и Временном правительстве, с которым он близко соприкасался по службе. Постигшее разочарование во многом определило его к Октябрьскому перевороту.

Опираясь на этнографическую литературу, автор представила обширный спектр данных об индивидуальных характерах, личностных чертах и поведенческих стереотипах, проявлявшихся в условиях традиционной жизни коренных австралийцев. Она выделила черты культуры, определяющие типичные личностные свойства: зависимость от родственников, сочетаемая со стремлением поддерживать автономию; индивидуализированное жизнеобеспечение, сочетаемое с обязательной взаимопомощью в широком кругу, минимизация усилий и рисков, отсутствие сколько-нибудь значительной мотивации к приумножению материальных ценностей. Автор также сформулировала и обобщения обратной направленности: характерные черты культуры, отраженные в индивидуальном поведении и межличностном взаимодействии: для традиционной жизни аборигенов не были типичны человеческие страдания из-за нужды, голода и тяжелого труда, жизнеобеспечение достигалось без перенапряжения людских сил; были типичны — высокий уровень культурно признанной агрессии, своего рода культ воинственности и воинской доблести; нормативно допускаемое семейное насилие; гипертрофированная роль представлений о вредоносной магии; система регуляции отношений полов, идущая вразрез с имманентными человеческими устремлениями, а также гипертрофированный моральный императив мщения за любой урон. В то же время, это было общество, в котором всемерно поощрялись индивидуальные таланты и достижения, особенно в сфере духовного творчества, художественных занятий, что способствовало созданию сложной, многоликой и самобытной культуры, в том числе интеллектуально и психологически изощренных форм межличностного общения и социального структурирования.