Л.М. Пантелеева (Соликамск)

 

Еще раз о фольклорной эпитафии

(на материале кладбищенских текстов Пермского края)

 

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Пермского края в рамках научного проекта № 19-412-590001 «Вариативность региолекта: территориальный, социальный и когнитивный аспекты»

 

В докладе предлагается новый взгляд на стилистическую типологию реальных стихотворных эпитафий. В основе классификации лежат принципы оригинальности и повторяемости на кладбищах и в интернет-пространстве, в соответствии с которыми собранный материал распределяется на четыре типа. 1. Фольклорные эпитафии – тексты, которым свойственны анонимность, характерный набор тем, высокая степень формульности и типизированность субъекта. Их трансляция осуществляется в реальных условиях и интернете. 2. Эпитафии, созданные на основе прецедентных авторских текстов. 3. Эпитафии, созданные на основе прецедентных фольклорных текстов. 4. Наивные эпитафии – анонимные произведения самодеятельной природы, зафиксированные в единичном экземпляре (без совпадений ни на кладбищах, ни в интернете). Стилистические отличия наивных эпитафий от фольклорных сводятся к индивидуализации умерших через прижизненные качества, а также проявлению индивидуально-авторского стиля.

 

Лилия Михайловна Пантелеева, к.ф.н., доцент, Соликамский государственный педагогический институт, филиал Пермского государственного национального исследовательского университета

 

Ю.С. Патронникова (Москва)

Тема мнимой смерти в итальянских романах второй половины XIX в. (на примере текстов «Мой труп» (1852) Франческо Мастриани и «Поцелуй покойницы» (1896) Каролины Инверницио)

 

Тема мнимой смерти и погребения заживо – элемент хорошо освоенной литературой ХIХ в. поэтики «макабрического». И Мастриани, и Инверницио фактически выводят эту тему в заглавие своих романов. В «Моем трупе» Мастриани один персонаж (барон Эдмондо) одержим страхом преждевременного погребения, и потому делает все, чтобы предотвратить эту медицинскую ошибку. После смерти барона его владения сначала превращаются в анатомический театр, а затем в течение символических девяти месяцев происходит подготовка к посмертной жизни. В романе «Поцелуй покойницы» Инверницио нет психологического переживания смерти. Описывая случай преждевременного погребения, она желает лишь «пощекотать» нервы своих читателей. Нагнетание ужаса и запугивание журнальными выписками о «живых мертвецах» – одна из литературных находок писательницы. Все это рождает напряжение, удерживает внимание читателя. Исключительно важно, чтобы в итоге был восстановлен нарушенный порядок, вновь провозглашены привычные ценности семьи и брака.

 

Юлия Сергеевна Патронникова, к.филос.н., с.н.с., Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН

 

Ю.С. Филина (Москва)

 

Тема смерти в дневниках и воспоминаниях

художников Советской России, 1920-е гг.

 

В докладе предпринята попытка изучения личного восприятия и понимания феномена смерти художниками в 1920-е гг. Первая треть ХХ в. обернулась серьезными демографическими потерями во всех слоях населения. Художественное сообщество, которое во многом разделяло революционные и утопические чаяния, не было приоритетным для советского правительства, считалось буржуазным, что для многих художников обернулось серьезными трудностями с продовольствием, а затем голодом и смертью. В первые послереволюционные годы погибают О. Розанова, В. Хлебников, Л. Попова. Все они успели получить определенную известность, были включены в художественную жизнь, но погибло и множество еще неизвестных студентов Высших художественно-технических мастерских, имена которых восстановить уже не удастся. Революционная тема, творческие поиски нового мира и нового человека в этот период сочетались с переживаниями множества смертей близких и коллег «по цеху».

 

Юлия Сергеевна Филина, м.н.с., Институт российской истории РАН

 

 

Я.Д. Чечнёв (Москва)

 

Танатология Константина Вагинова: от гибели культуры к гибели тела

 

В докладе планируется рассмотреть творчество Константина Вагинова в рамках танатологического дискурса. Особое внимание будет уделено трактовке понятия смерть в прозаическом творчестве писателя. Для Вагинова это явление представлялось многоаспектным, его толкование, с одной стороны, зависело от обстоятельств времени (в период первой и второй пятилеток оно было разным), с другой – от физического состояния самого автора (Вагинов медленно умирал от туберкулеза), с третьей – от «приложимости» этого понятия к различным вещам (предметам обихода, человеку, городу, эпохе).

 

Яков Дмитриевич Чечнёв, н.с., Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН

 

Н.В. Михаленко (Москва)

 

Литературный и философский аспекты «пляски смерти» в творчестве А.В. Чаянова в контексте эпохи

 

Исследование выполнено в Институте мировой литературы им. А.М. Горького РАН за счет средств Российского научного фонда (РНФ, проект № 17–18–01432–П).

 

Сюжет «пляски смерти» был распространен в литературе 1900–1920-х гг. К нему обращался А.А. Блок в своих «Плясках смерти» и А. Белый в цикле стихов «Пепел». В стихотворении В.Я. Брюсова «Пляска смерти» («Немецкая гравюра XVI века») адский танец под дудку смерти объединяет крестьянина и короля, монахиню и любовника, весь мир охватывает вихрь умиранья и тленья. Вероятно, ощущение власти рока над человеком в хаосе кризисов, войн и революций этого периода, предчувствие глобальных изменений осмыслялось писателями в категориях средневековых представлений, когда в чумные эпидемии люди взывали к высшему началу. В своих мистических повестях, опираясь на традицию романтической повести XIX в., Чаянов показал, как человек, привыкший к устоявшейся жизни, внезапно оказывался во власти рока и был вынужден проходить череду инфернальных испытаний. В основе произведений Чаянова лежит сюжет «пляски смерти», организующий пространство текста как театральное действие.

 

Наталья Владимировна Михаленко, к.ф.н., с.н.с., Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН

 

 

М.А. Дударева (Москва)

 

Апофатическая реальность в стихотворении Д. Самойлова «Голоса за холмами»: мортальный подтекст

 

В докладе анализируется апофатическая традиция в предпоследнем поэтическом сборнике Давида Самойлова «Голоса за холмами». Большое внимание уделяется одноименному стихотворению, которое открывает книгу. Ключевой образ холма рассматривается в разветвленном культурно-историческом контексте, он обладает семантической напряженностью, поскольку является особым топосом, разделяющим феноменальное и ноуменальное пространства. В стихотворении особую значимость играют пространственные отношения, взаимодействие двух миров, мира живых и мира воспоминаний, потенциально связанного с «тем светом». Лирический герой находится на перепутье, через топос холма он приобщен к сакральным знаниям первопредков, на что указывает мотив игры («Лапта», «Прятки»), в которую играет лирический герой с тенями прошлого – в этом и проявляется мортальный подтекст стихотворения.

 

Марианна Андреевна Дударева, к.ф.н., старший преподаватель, Российский университет дружбы народов

 

М.А. Кобринец (Москва)

 

Смерть в «хрониках демобилизации» Габриэля Марселя

 

Ряд пьес французского философа и драматурга Габриэля Марселя получили характеристику «хроник демобилизации». Они без лишней патетики «фиксировали» события, протекающие на общем фоне послевоенной Франции. Обратившись к двум из них — «Пылающий алтарь» (1925) и «Завтрашняя жертва» (1919) – мы видим, что тема смерти не связана с войной как таковой (хотя последняя и повлияла на судьбы персонажей). Марселя волнует не самопожертвование и гибель солдата, а значение утраты родного человека само по себе. Смерть близкого, даже смерть не случившаяся (как в пьесе «Завтрашняя жертва») способна «замкнуть» наше существование, выявить разницу между экзистенциальным и экзистентным (в терминах самого Марселя). Существование персонажей неминуемо деградирует, съедаемое повседневностью: жизнь Алины («Пылающий алтарь»), как и жизнь Жанны («Завтрашняя жертва») тускнеет. Не только тоска и скорбь по умершему «замыкают» существование героинь. Большое значение имеет утрата ими надежды и преданности близкому, становящаяся причиной этого жизненного «слома» и объектом интереса автора.

 

Мария Александровна Кобринец, аспирант, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Н.В. Струкова (Липецк)

 

Образы и мотивы смерти в романах Стивена Кинга

 

Обращаясь к концептам «страшного», «темного» и «таинственного» в произведениях Кинга, нельзя обойти стороной тему смерти, которая настойчиво звучит в его творчестве. Анализ романов «Побег из Шоушенка», «Кладбище домашних животных», «Мизери», «Зеленая миля», «Дьюма-Ки», «Несущий смерть», «Смерть» позволил обобщить образы и мотивы, в которых нашло отражение осмысление смерти. Было установлено, что смерть в произведениях Кинга принимает разные обличия: от оживших мертвецов, духов и вирусов, до животных и птиц. Согласно концепции писателя, сам человек порождает смерть, неся ее не только другим, но и самому себе, поскольку человеческие страсти, фобии и страдания нередко приводят к гибели. Мотив смерти рассмотрен с учетом позиции автора и многочисленных культурных архетипов, встречающихся в его произведениях.

 

Наталья Валерьевна Струкова, студент, Липецкий государственный педагогический университет им. П.П. Семёнова-Тян-Шанского